Отчет о командировке

О "новых трендах" - на берегу Адриатики

(Продолжение. Начало в № 1-2.)

От Чили до Флориды

На таких конференциях всегда приятно встречать старинных знакомых, выходцев из Дубны - узнавать, как сложились их судьбы, что их волнует, занимает в данный момент. В конце первого дня конференции рядом со мной за столом на "вэлкам пати" оказались профессор Борис Копелиович (Гейдельберг и Чили) и заместитель директора ЛТФ профессор Михал Гнатич (Словакия). Их диалог остался у меня на диктофоне.

Борис: Последний раз был в Дубне в 2008 году. Уже 12 лет мы с Ириной (супруга Бориса, была с ним и в Будве - Е.М.) живем постоянно в лете. Сейчас в Чили весна, все зацветает. С августа по июнь ни одного дождя. Всегда голубое небо. Климат калифорнийский. Океан прямо перед домом. Каждый день километр проплываю. Местные купаются только в январе-феврале, когда вода подогревается, а я купаюсь круглый год, мне любая вода годится. А солнце выжигает все, даже кактусы без полива дохнут. В записных книжках Ильфа написано - это неправда, что собаки любят кости, собаки любят мясо, а кактусы любят воду...

Михал: А как ты общаешься со своими молодыми коллегами, постдоками?

Борис: С кем-то непосредственно, с кем-то больше по е-мэйлу, один в Праге сидит, но у меня есть еще французский постдок, очень активный, все время драфты мне шлет, чтобы я их читал, по скайпу мы беседуем.

Михал Гнатич (справа) в компании соотечественников на экскурсии в Которской бухте.

Михал: Но есть и такие, которые прямо у тебя сидят?

Борис: Ну конечно. Есть и такие. Но в основном уже защищенные. Марат Сидиков, ученик моего друга из Сухума, сейчас занимает постоянную позицию. Иранец Амир Ризаян, которого я из Гейдельберга привез, вообще факультетскую позицию получил. Мы, естественно, продолжаем сотрудничать и после защиты. Особенно интенсивно с Маратом работаем. У меня в Гейдельберге тоже есть коллаборанты. Один пенсионер, другой молодой Клаус Рейгас из коллаборации ALICE.

Михал: В общем место, в котором ты находишься, важной роли не играет. Но все же где ты чувствуешь себя наиболее комфортно?

Борис Копелиович (слева) - экскурсионная фотосессия в городке Пераст на берегу Которской бухты.

Борис: Самое главное, когда я в Гейдельберге, то могу чаще ездить на конференции. Эта конференция, например, уже пятая в этом году. Был сначала Брукхейвен, потом в Петербург я съездил, в Гатчину, потом на Крите был, в Сицилии, и вот эта пятая. Но в прошлом году было раза в два больше. Мы вообще беспрерывно ездим. Что хорошо в Чили, там очень много денег дают на поездки, гранты большие. И на инфраструктуру тоже. Еще не успел мой компьютер состариться, до сих пор самый крутой из тех, что "Эппл" выпускает, а уже новый грант, опять менять надо... Там очень о науке заботятся. Грант для нашей группы - 20 млн долларов на пять лет.

Михал: Простой вопрос, а чем это объясняется? Там у вас хороший министр науки? Откуда такая система?

Борис: В этой маленькой стране сильно озабочены развитием науки и технологий. И не только в этом отношении. За чилийские деньги в Штаты, в Европу студентов посылают PhD делать, и даже с семьями.

Михал: Но почему они этим озабочены? Не из-за того же, чтобы строить высокотехнологичную оборону?

Борис: Они считают, что будущее страны не в развитии военных сил, а в развитии науки.

Михал: Тогда почему же этого не делают в Восточной Европе, бывших странах СЭВ? Это я, наверное, себе такой риторический вопрос задаю...

Борис: И нам тоже в этом смысле Чили нравится. Кстати, у нас начальник экспериментальной группы Вил Брукс, которого я тоже в Чили перетащил, был раньше большим боссом в Лаборатории Джефферсона, и, на удивление, ему так здесь понравилось, что он бросил Джилаб и перешел к нам. Тогда ему было 49, сейчас уже 55. Он объяснял разницу так. Вокруг Джилаба довольно слабые университеты, а у физиков-экспериментаторов студенты - это основная рабочая сила. Вот, рядом с Брукхейвеном Коламбия Университет - там совсем другой уровень студентов, а в этих ближних университетах ничего хорошего. А в Чили, говорит, нет такого разделения, как в Штатах. Здесь поровну и хороших и плохих. И он выбирает из студентов действительно "жемчужины" и жутко этим доволен. Когда я туда приехал, в Чили вообще экспериментальной физики не было, а в этой группе было всего три теоретика. Сейчас работает мощная экспериментальная группа, отлично оснащенные лаборатории и теоретиков много.

Михал: И я так понимаю, что в этом огромная заслуга и твоя? Ты это начал формировать?

Борис: Ну, я Вила Брукса притащил, Сергея Кулешова из ИТФ. Они создали и лаборатории...

Генах Мицельмахер с презентом из Дубны - подаренной ему автором книгой «Беседу вел...»

Профессор Университета Флорида США Генах Мицельмахер был приглашен в 1991 году на работу в лабораторию суперколлайдера, который проектировался в штате Техас. Мы встретились в холле перед конференц-залом незадолго до завершения конференции, и у него оставалось около часа до отъезда.

- Я недавно посчитал, сколько, нет, не конференций, а стран посетил в этом году и еще должен посетить. Тринадцать. То есть, как ни странно, с возрастом надо бы активность поумерить, на пенсию пора...

Здесь очень приятное место и конференция очень хорошая. С широким взглядом на физику. К сожалению, я должен немного раньше уезжать - намечена встреча с коллаборантами по CMS. У меня один постдок из этой компании в Белграде. Это вообще очень широкая коллаборация, откуда только людей в ней нет. И с коллаборацией RDMS (напомню, что эта аббревиатура обозначает сотрудничество Дубны, России и других стран-участниц внутри CMS - Е.М.) мы тесно сотрудничаем с самого начала.

- Какие новые встречи, знакомства здесь у вас состоялись?

- Вот, только что с Ольгой Игонькиной разговаривали, она профессор в Голландии. Работает в NIKHEF в Амстердаме. Мне было интересно установить контакт с человеком, который докладывал здесь о работах на ATLAS. Кстати, эта программа напоминает мне о том, чем я занимался в Дубне в отделе Бруно Максимовича Понтекорво, когда только туда попал, а моя кандидатская диссертация была посвящена поискам несохранения лептонного заряда, когда мю-мезон распадается на три электрона. А сейчас мы начали искать распад тау-лептона на три мю-мезона с той же целью, но просто с другими частицами. Короче, жизнь в некотором смысле мало меняется. Но на самом деле это совсем другие процессы, которые были недоступны в то время, на новом уровне чувствительности, на новых ускорителях. Но физика одна, и старые знания помогают.

- И здесь на конференции собрались не только теоретики, но и специалисты, которые создают детекторы, разрабатывают методы поиска новых явлений...

- Совершенно верно. Здесь мне встретилось множество очень интересных людей. Например, я познакомился с Димой Наумовым. Конечно, слышал о нем раньше, но личное знакомство произошло именно здесь. И еще около десятка интересных встреч, бесед здесь было. Хорошо, что Дима и его коллеги продолжают традиции нейтринной физики в Дубне, это тоже то, с чего я начинал, правда, сейчас несколько отклонился в сторону физики высоких энергий, активно участвовал в поисках и открытии Хиггса. Система, которую мы с дубненцами создали на CMS, оказалась одной из центральных при открытии Хиггса. И вместе со своими аспирантами занимался анализом информации, это был очень интересный этап. А сейчас возвращаюсь к той тематике, которая как бы ближе к старой.

25 процентов моего рабочего времени уходит на другую тему, поиски гравитационных волн, которые в 2016 году, наконец, открыли. Вы, наверное, слышали. Точнее, в 2015 году было обнаружено одно событие, использовав, кстати, алгоритм, который на самом деле разработали два человека - Сергей Клименко, которого когда-то я привел в Университет Флориды, и я. Преимущество этого метода анализа данных состоит в том, что он очень универсален и очень быстро распознает любые, даже самой неожиданной формы сигналы. И наш алгоритм первым увидел этот сигнал...

- И при этом ваше участие было замечено?

- Да, ссылки соответствующие есть. Именно так было найдено самое первое событие. Ну а мы в этом эксперименте с самого начала, уже 20 лет. Так что в последние три года мне повезло участвовать в двух очень крупных работах - открытии Хиггса и открытии гравитационных волн.

- Как вы отметили для себя 60-летие ОИЯИ, как, на ваш взгляд, Институт себя позиционирует на международном уровне?

- Разумеется, я знаю об этом юбилее. ОИЯИ очень заметная в международном обществе организация, участвует очень широко во многих международных экспериментах. Мне всегда очень приятно приезжать в Дубну, я очень многих людей знаю, конечно, в основном старшее поколение. А те, кто были молодыми, сильно подросли с тех пор. Приятно, что все развивается именно так.

(Продолжение следует)

Евгений МОЛЧАНОВ,
Будва - Дубна, фото автора